Минск — Пекин: дружба навек! А табачок — врозь?

инвестиционного сотрудничества... Китай инвестирует в экономику Беларуси еще 10 млрд. долларов… Китайское правительство приняло решение предоставить Беларуси льготный кредит в 1 млрд. долларов для осуществления согласованных между сторонами проектов. Кроме того, в знак дружбы в 2010 году Беларуси будет оказана безвозмездная помощь в размере 60 млн. юаней…»

На фоне этих официальных оптимистических сообщений возникает резонный вопрос: а что взамен хочет получить Китай? Зачем ему нужна Беларусь? Понятно, что не для того, чтобы хором в полтора миллиарда голосов грянуть старую песню на новый лад: «Минск — Пекин: дружба навек!»

Будет ли польза от белорусско-китайского сотрудничества?

Об этом корреспондент «Белорусских новостей» беседует с доктором экономических наук, профессором кафедры международного бизнеса Белорусского государственного экономического университета Александром Ковтуненко.

— Александр Николаевич, когда речь заходит о зарубежных кредитах и инвестициях, о китайских вот сейчас «трубят» вовсю, за кадром остается, пожалуй, самое главное. Иностранная рука, дающая доллар в долг или вкладывающая его в конкретный проект, изначально желает вернуть как минимум два, а то и три «зеленых». А послушаешь наших высокопоставленных чиновников, так речь идет почти о благотворительности…

— В этом мире каждый преследует свои цели, которые базируются на конкретном коммерческом интересе, где филантропии быть не может. Но для того и существуют договаривающиеся стороны, чтобы интересы каждого партнера были соблюдены. В наших взаимоотношениях с любой страной, в том числе и с Китаем, необходимо, прежде всего, определить свои потребности и увидеть преимущества в сотрудничестве в той либо иной сфере.

Китай сегодня — это достаточно мощная технологическая страна, производящая продукцию, которая по качеству и цене приближается к мировым эталонам. Кому-то кажется, что китайцы давят конкурентов своей низкой себестоимостью… Так ответьте тем же! Вспомните наш велозавод, якобы высокотехнологичное производство вполне нормально себя чувствовало до тех пор, пока имело квоту на вьетнамском рынке. Но как только квоту заменили тарифным регулированием, предприятие тут же потерпело фиаско. Потому что китайский велосипед предлагался потребителю по цене ниже себестоимости белорусского. Да зайдите в любой минский хозяйственный магазин! Мне вот понадобился молоток, продавец предложил китайский за 45 тысяч рублей, а белорусского в продаже нет. На вопрос об отечественном инструменте я получил ответ, что он стоил бы 28 тысяч рублей, но в отличие от китайского ручка бы его болталась. У китайского молотка, кстати, она удобная, с антискольжением… Потребитель здесь главный, его голос решающий, он согласен платить даже больше, но чтобы качество позволяло пользоваться вещью годы, а не до первого удара по гвоздю. А вчера хотел купить грабли, сезон дачный начинается… Что называется, в руку легли тайваньские, белорусские грабли были, но они же тяжеленные и с таким зубьями, что ими ничего не соберешь…

— Кстати, о граблях. Как бы Беларусь в отношениях с Китаем на них не наступила. Вы как думаете, Александр Николаевич?

— Да мы часто этим грешим, повторяя советский опыт. В СССР в одном рубле ВВП на товары народного потребления приходилось всего 14 копеек. Но тогда это хоть обосновывалось внешнеполитической ситуацией, которая вынуждала страну идти по тропе войны и направлять 80 процентов национального дохода на вооружение. А сегодня где конкурентоспособные и в нужном количестве товары народного потребления? Нужна ли нам такая армия? Почему мы остаемся приверженцами той советской экономики? Да, в середине девяностых ставка была сделана на крупные производства с тем, чтобы решать социальные проблемы. Но могут ли наши гиганты обеспечить конкурентоспособный экспорт? Устаревшие технологии, изношенная активная часть основных производственных фондов при дефиците средств на техперевооружение не позволяют уже рассчитывать на достижение цели — обеспечение роста благосостояния белорусского народа.

— Вечный вопрос: что делать?

— На мой взгляд, необходимо сосредоточить усилия на наиболее конкурентоспособных предприятиях, остальные — пустить в свободное плавание. Приглашать надо современные и западные технологии, и китайские, создавать совместные предприятия, чтобы деньги вкладывались именно в технологии. И тогда, быть может… Вот, кстати, информация к размышлению. Продукция нашего тракторного завода пока доминирует на российском рынке. Но россияне уже пригласили к сотрудничеству известных мировых производителей аналогичной продукции, начинают модернизацию своих тракторных заводов. Процесс необратим. Будет ли завтра в России востребован белорусский трактор? Если тракторный завод по-прежнему будет рассчитывать только на свои силы и это предприятие по-прежнему будут гнать по пути роста объемов производства, что ведет к отвлечению оборотных средств и не дает возможности проводить полноценное техперевооружение, то, скорее всего, МТЗ позиции на рынке России потеряет.

— Но ведь озвучивают огромные суммы — миллиарды долларов уже вложены в модернизацию белорусской промышленности…

— Мне недавно гендиректор БелАЗа рассказал, что они затратили на техническое перевооружение сто двадцать миллионов долларов. Много это или мало? Кажется много, но деньги распределили по двум заводам объединения: что-то получил могилевский машиностроительный, что-то — БелАЗ. Достаточно ли этого для конкуренции с зарубежными производствами? Поэтому, считаю, эти малые ресурсы следует сосредоточить на небольшом количестве конкурентоспособных заводов, которые должно сделать действительно современными.

— А это значит — сокращать персонал?

— Да, выводить лишних работников из промышленного производства, переобучать их, ориентировать на сферу услуг. У нас ведь куда ни глянешь — вроде все при деле, но попробуйте найти хороших специалистов, которые вам, например, качественно дом оштукатурят или обои поклеят. Цены-то какие! Два-три доллара за квадратный метр обоев. Да китайцы эту работу за полдоллара сделают быстрее и качественнее. Но это не значит, что надо слепо гнаться за первым попавшимся импортным спецом. Если заключается договор, то в первую очередь надо определить, кто его будет выполнять, на что это компания способна. В конце концов, кто в доме хозяин! Надо и себя вести агрессивно, бизнес не терпит иного подхода.

— Возвращаясь к нашим китайцам… У России есть приличный негативный опыт общения со своими азиатскими соседями. Политики предпочитают эту тему не затрагивать, но что касается простых людей, то они китайцев, мягко говоря, недолюбливают за излишнюю активность по освоению Дальнего Востока, Забайкалья… К слову, на протяжении последнего десятилетия прошлого века северные провинции Китая, как говорят люди бизнеса, поднялись исключительно за счет природных ресурсов России, в их числе контрабанда деловой древесины и прочих богатств. Многие люди, с которыми я встречался в тех далеких краях, просто уверены, что китайцы открыто хозяйничают на их земле…

— Вы помните фильм «Начальник Чукотки»? Так не нужно идти по пути чукчей, которые меняли меха на зеркала и бусы… Нужно быть достойными партнерами. Никто же вас не бьет, никто силой не заставляет подписывать кабальные договоры! Денег не хватает? Так это чьи проблемы? Изменяйте экономику! Если стоять с протянутой рукой как на паперти, тогда это, конечно, не обсуждается. Китайцы предлагают деньги? Так давайте оценивать условия их получения. Если речь идет о товарно-связанном кредите, надо подумать, чем его наполнять, да и нужен ли он вообще. Кстати, а почему мы не ведем такие переговоры с американцами или европейцами? Мы никак не можем осознать, что за инвестиции надо бороться. У нас же бытует мнение, что около нашей границы толпы инвесторов, которые мечтают о белорусской собственности. И хоть нам деньги и нужны, но более 49 процентов акций мы не отдадим в чужие руки. Мол, вы нам деньги, а мы ими сами распорядимся. На таких условиях мы инвесторам не нужны.

— Значит, получается, мы нужны китайцам?

— Пока не нужны и китайцам. Они разве вложили в нашу экономику какие-то серьезные деньги?

— Совсем немного, больше разговоров на уровне протоколов о намерениях.

— Чуть-чуть, для затравки и не более. Да, они говорят: мы дадим вам деньги под конкретные проекты. А где эти проекты? Китайцы просто так деньгами не сорят. Насколько мы нужны китайцам в плане неких «захватнических» целей? На мой взгляд, это преждевременный испуг. Сперва мы сами должны определиться с тем, чего же мы хотим. Видим вроде денежный китайский рынок, но он очень далеко от нас. Почему китайцы идут в Россию? Там есть ресурсы, лес и все остальное. В отличие от нас.

— Может, Беларусь им видится в роли удобной площадки перед «прыжком» в Европу?

— Да они со всем миром уже торгуют. А вот мы всего боимся. Не так давно я обратился с запросом в концерн «Беллегпром», чтобы моему аспиранту, китайцу, дали информацию для его работы о совместной кооперации Беларуси и России. Пришел ответ: «Концерн не располагает информацией согласно запрашиваемой таблице, а получение информации с подведомственных предприятий невозможно, так как она относится к коммерческой тайне». И это при том, что он платит деньги за учебу у нас, а мы его отталкиваем. Вот стиль: загородиться, не давать, не пущать, потому что они нас, мол, «задавят». При такой позиции — точно задавят.

— То есть, когда реальные деньги китайского бизнеса пойдут в экономику Беларуси, то это для нас — благо?

— Если работать на партнерских отношениях, и на этих партнерских отношениях строить деловое сотрудничество с Китаем, другими странами, — конечно, благо. Повторюсь, чтобы привлечь современные технологии, надо создавать совместные предприятия. Неважно с кем. Своих средств нет, говорите, на горизонте китайские маячат? Очень хорошо, но надо ими правильно распорядиться. Роль кредита как раз в том и состоит, что предприниматель, получая его, осуществляет хозяйственную деятельность, получает прибыль и возвращает кредит. Однако, извините, при сегодняшней нашей позиции «лишь бы день простоять, да ночь продержаться» очень легко нарваться на адекватный подход.